Да хер его знает! Ничё в голову не лезет((
Прочитал целых 50 страниц мегакнижки. Афтар чмырит Дарвина вместе с его теорией. Грит, что несмотря на логичность теории археологи так и не нашли останков переходных видов. Типа сами виды есть, а переходов между ними - нет. Йа ф шоке. Элементарно, Ватсон! Пока всё нормально вид живёт, цветёт и пахнет. И особо не жужжит. Ибо нефиг. Но потом происходит на выбор две вещи:
1) ухудшаются условия обитания (имхо это происходит реже)
2) Рождается обильное потомство, у которого гармоны в известном месте играют, и это самое потомство отправляется "строить комунизм", искать "землю обетованную" и типа всё такое.
Понятное дело, что чтобы при этом выжить, измениться надо офигенно быстро. То исть за миллион лет помрёт туева хуча всяких зверьков одного вида, а за пару тысяч переходного - намного меньше. А находят, скажем каждый пятидесятитысчный трупик. Ну и что найти прощще? Стабилизированный вид, или переходную форму?
Конец нудной записи.
(ха! я догадалс, а дарвин нет! ёпта я крут
)
1) ухудшаются условия обитания (имхо это происходит реже)
2) Рождается обильное потомство, у которого гармоны в известном месте играют, и это самое потомство отправляется "строить комунизм", искать "землю обетованную" и типа всё такое.
Понятное дело, что чтобы при этом выжить, измениться надо офигенно быстро. То исть за миллион лет помрёт туева хуча всяких зверьков одного вида, а за пару тысяч переходного - намного меньше. А находят, скажем каждый пятидесятитысчный трупик. Ну и что найти прощще? Стабилизированный вид, или переходную форму?
Конец нудной записи.
(ха! я догадалс, а дарвин нет! ёпта я крут
)
-
-
26.07.2007 в 13:44Эт точно...
-
-
29.07.2007 в 23:45www.ethology.ru/library/?id=36
У многих видов животных образование нашествий — нормальный механизм регуляции численности популяции. Если внешние условия благоприятны, а численность популяции им соответствует, особи живут себе по обычным жизненным программам. Например, оседло, каждый на своем участке, или кочуя, но в пределах территории популяции. Когда же условия жизни ухудшаются или плотность популяции превысит критическую, у попавших в стрессовое состояние родителей родятся потомки, у которых реализуется альтернативная программа поведения, при жизни в лучших условиях остающаяся заблокированной. Они не могут уже жить так, как живут их родители.
В благоприятных условиях саранча живет по территориальному принципу, каждый самец охраняет свой участок. Но если плотность популяции стала слишком высокой и чужие самцы слишком часто вторгаются на участок, саранча откладывает яйца, из которых выйдет «походное» потомство. Это можно вызвать экспериментально, достаточно расставить на участке много маленьких зеркал, что заставит самца конфликтовать со своими отражениями.
«Походные» потомки утрачивают территориальность, и поэтому собираются вместе, их стаи растут, достигают огромных размеров и начинают куда-нибудь двигаться. Стаи походной саранчи покидают родную территорию, вторгаются в новые области, опустошая их, и так продолжают вторжение, пока не достигнут непригодных для жизни пространств, где в конце концов погибают.
Подобные нашествия свойственны не только насекомым, но и многим птицам (кедровки, свиристели) и зверям (лемминги, например). Биологическая цель нашествия — выбросить за пределы переуплотняющейся популяции избыточное молодое поколение. В соответствии с реализующимися у них программами участники нашествия становятся как бы бесстрашными, не боятся погибать, особенно скопом. Маленькие безобидные и трусоватые грызуны лемминги, например, во время нашествия проходят сотни километров, переплывают водные преграды, атакуют и кусают попавшихся на их пути животных, в том числе и таких крупных, как человек.
У людей в сходных условиях тоже происходят изменения с молодежью: она не хочет жить так, как жили родители, тоже образует группы, которые легко превращаются в очень агрессивные орды, а те легко увлекаются стремлением куда-то двигаться и что-то там совершать, обычно разрушительное. Аналогия между нашествиями у животных и некоторыми нашествиями орд варваров лежит на поверхности.
Конечно, спустя века и тысячелетия трудно решить, лежал ли в основе катастрофических вторжений ариев, людей моря, гуннов, киммерийцев, скифов, монголов и т. п. инстинктивный механизм нашествия. Тем более что эколого-популяционные стимулы к нашествию могут прекрасно объединяться с идеологическими, религиозными и экономическими. Ясно лишь, что предводителям легко увлечь молодежь в нашествие, если она получает соответствующие позывы изнутри, и много труднее, если она хочет жить так, как живет взрослая часть популяции. Для нашей же темы важно лишь, что часть иррациональных мотивов некоторых войн могла иметь своим источником программу нашествия — выброса за пределы родной популяции ее избыточной молодой части.
-
-
16.08.2007 в 15:49